День изменивший мир
Кодовый сигнал «Дортмунд», который немецкие военные получили в 13.00 21 июня 1941 года, подтверждал, что на следующий день начнется война. По мнению их предводителя Адольфа Гитлера, она должна была продлиться не больше 2–3 месяцев и, вероятнее всего, завершиться уже в августе.
21 июня 1941 года командующий 2-й танковой группой группы армий «Центр» Гейнц Гудериан записал в своем дневнике: «Тщательное наблюдение за русскими убеждало меня в том, что они ничего не подозревают о наших намерениях. Во дворе крепости Бреста, который просматривался с наших наблюдательных пунктов, под звуки оркестра они проводили развод караулов. Береговые укрепления вдоль Западного Буга не были заняты русскими войсками».
Это еще и еще раз убеждало все фашистское руководство, что СССР не ждет войны, а потому победа будет легкой и быстрой.
22 июня в 3.05 14 немецких бомбардировщиков Ju-88 сбросили 28 магнитных мин в Кронштадте.
В 3.30 немецкие бомбы стали разрушать города Белорусской ССР: Брест, Гродно, Лиду, Кобрин, Слоним, Барановичи. Через минуту началась бомбардировка главных городов Украинской ССР. Следом бомбили Ригу, Шауляй, Вильнюс, Каунас.
Уже в 4 утра вице-адмирал Октябрьский, командующий Черноморским флотом доложил Георгию Жукову: «Вражеский налет отбит. Попытка удара по нашим кораблям сорвана. Но в Севастополе есть разрушения».
Тем временем немецкие войска начали захват Брестской крепости, предварительно обстреляв ее артиллерией.
В 5 утра Молотову была вручена нота от Министерства иностранных дел Германии: «Правительство Германии не может безучастно относиться к серьезной угрозе на восточной границе, поэтому фюрер отдал приказ Германским вооруженным силам всеми средствами отвести эту угрозу».
10.30. Защитники Брестской крепости, несмотря ни на что, держали оборону. Из донесения штаба 45-й немецкой дивизии о боях на территории Брестской крепости: «Русские ожесточенно сопротивляются, особенно позади наших атакующих рот. В цитадели противник организовал оборону пехотными частями при поддержке 35–40 танков и бронеавтомобилей. Огонь вражеских снайперов привел к большим потерям среди офицеров и унтер-офицеров».
В 12 часов дня советские граждане услышали обращение наркома иностранных дел Вячеслава Молотова: «Сегодня в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города – Житомир, Киев, Севастополь, Каунас и некоторые другие, причем убито и ранено более двухсот человек. Налеты вражеских самолетов и артиллерийский обстрел были совершены также с румынской и финляндской территории… Теперь, когда нападение на Советский Союз уже совершилось, Советским правительством дан нашим войскам приказ – отбить разбойничье нападение и изгнать германские войска с территории нашей родины. Эта война навязана нам не германским народом, не германскими рабочими, крестьянами и интеллигенцией, страдания которых мы хорошо понимаем, а кликой кровожадных фашистских правителей Германии, поработивших французов, чехов, поляков, сербов, Норвегию, Бельгию, Данию, Голландию, Грецию и другие народы… Правительство призывает вас, граждане и гражданки Советского Союза, еще теснее сплотить свои ряды вокруг нашей славной большевистской партии, вокруг нашего Советского правительства, вокруг нашего великого вождя товарища Сталина.
Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами».
Сделаем небольшое отступление. Из-за того, что с речью к народу обратился Молотов, а не Сталин, уже в постсоветское время, когда количество очерняющих Советский Союз мифов множилось в геометрической прогрессии, появилось мнение, что якобы Верховный главнокомандующий не мог говорить, поскольку впал в ступор, страх настолько парализовал его, что он был просто в невменяемом состоянии, поэтому от его имени выступал Молотов. Впрочем, впервые такую версию высказал один из первых очернителей Сталина – Хрущев. Но за всеми этими мифами скрывалось банальное желание украсть у Сталина победу в Великой Отечественной войне, представив его безвольным трусом. На самом деле накануне 22 июня Сталин заболел – у него была тяжелейшая флегмонозная ангина. Он с трудом мог говорить. Лечил его профессор Борис Сергеевич Преображенский, который настаивал на операции, но Сталин не соглашался. К слову, о ступоре: только 22 июня Сталин провел 29 (!) совещаний в Кремле. О какой прострации может идти речь?!
А тем временем в 2 часа дня следом за Германией войну СССР объявила Италия: «Ввиду сложившейся ситуации, в связи с тем, что Германия объявила войну СССР, Италия, как союзница Германии и как член Тройственного пакта, также объявляет войну Советскому Союзу с момента вступления германских войск на советскую территорию».
В 16.00 была захвачена первая погранзастава. На ее штурм гитлеровцам понадобилось 12 часов. Захватить ее удалось, лишь когда все советские пограничники были убиты. Гитлер в своем плане отводил на штурм погранзастав 20 минут. Но он не мог и предположить, что из 485 пограничных пунктов, на которые напали фашисты, ни одна застава не сдастся и ни один боец не оставит своих позиций без приказа.
257 советских погранзастав держали оборону от нескольких часов до суток. 20 пограничных пунктов выстояли дольше суток, 16 – больше 2 суток, 20 – свыше 3 суток, 43 заставы держались больше 5 суток. 51 пограничная застава продержалась дольше 2 недель. А 45 застав держали оборону около 2 месяцев!
Так проявилось беспримерное мужество советских солдат, которым пришлось воевать долгих 4 года.
Немецкие солдаты и офицеры в ожидании приказа о начале атаки 22 июня 1941 года
Советские зенитчики бегут к своему орудию (37-мм автоматической зенитной пушке образца 1939 года (61-К) отразить налет немецкой авиации. Авторское название — «Расчет, к бою!», 1941
Пограничники готовятся отразить нападение войск гитлеровской Германии в 1941-м году. Слева от пулемета «Максим» в пилотке Иван Александрович Кичигин. Прошел всю войну
Множество разбитых советских истребителей «Чайка» И-153. Аэродром Минска, начало июля 1941
Источник фото: https://waralbum.ru/
